Мое любимое в голландском натюрморте – это возможность рассматривать его на разных уровнях восприятия. За изысканно выписанными деталями - цветами, раковинами, насекомыми -скрывается целый мир символов и намёков, своеобразная интеллектуальная игра, в которую художник вовлекает зрителя.
Поскольку я в определённой мере знакома с языком символизма и эмблематики, голландские натюрморты вызывают у меня особый интерес. Анализируя одну из любимых работ - «Натюрморт с цветами, ракушками и насекомыми» Бальтазара ван дер Аста, поймала себя на мысли, что автор будто приглашает к разговору о жизни, времени и человеческих ценностях. Такой разговор остаётся актуальным в любом столетии, поэтому мне захотелось создать современный оммаж, используя сегодняшние визуальные коды.
Выбор реквизита для нового натюрморта оказался интуитивно простым: достаточно было собрать предметы, обладающие схожей символикой в современной культуре. Как и многие голландские натюрморты XVII века, работа ван дер Аста построена на противопоставлении: образы земных наслаждений и соблазнов помещены на передний план, тогда как скромные символы добродетели остаются на периферии композиции. Такое построение отражает универсальную дилемму человеческой природы: мимолётное и яркое привлекает внимание, в то время как истинные ценности требуют вдумчивого взгляда.
В эпоху барокко морские раковины были символом роскоши и модным объектом коллекционирования, однако их пустота внутри напоминала о бренности всего земного. В современной культуре роль таких «ракушек» играют дорогие украшения, сумки известных брендов и остромодные аксессуары - лабубу.
Цветочный мотив я сохранила почти без изменений, чтобы подчеркнуть преемственность традиции. Пышные розы напоминают о мимолётности удовольствий, анемоны - о скоротечности жизни, голубые ирисы - о небесном и вечном. Все символы добродетели скромны: бархатцы, аквилегия и белые цветы теряются в тени. Фауна композиции находится в балансе положительных и отрицательных смыслов: гусеница воплощает земное существование, бабочка - бессмертие души, паук (в моей версии - брошь Chanel) олицетворяет соблазн и опасность сетей мирских страстей. Оса - традиционный символ злословия - здесь уже погибшее насекомое; стрекоза намекает на иллюзорность желаний, а кузнечик среди увядающих роз становится метафорой надежды на жизнь после Воскресения – отсылка к эмблеме «Жду, пока не придет».
Таким образом, натюрморт становится не просто красивой картинкой, а зеркалом эпохи и открытым вопросом: что мы коллекционируем сегодня, и не слишком ли часто выбираем мимолётное вместо вечного?
